Дарфур: Хроники объявленной смерти

Уве Болл в мире кино имеет крайне противоречивую репутацию, скорее, со знаком «минус». Он известен больше как режиссер крайне неудачных, а порой и откровенно халтурных экранизаций компьютерных игр (вспомнить, хотя бы, «Бладрейн» с продолжениями, «Фар Край», «Постал»), да еще как заядлый драчун, острый на язык и способный на ринге начистить… лицо любому критику. Но, оказывается, есть и другой Уве Болл – тонкий, искренний, глубокий, профессиональный. «Ярость», «Эпоха алчности», «Сердце Америки» - кино абсолютно иного толка, далекое от привычного многим пафосного, искусственного мира фильмов Болла. К этому ряду относится и серьезная социально-политическая драма «Дафур: Хроники объявленной смерти», снятая режиссером в 2009 году.

Сюжет фильма основан на вполне реальных событиях военного конфликта, происходивших в Судане в прошлом десятилетии. Несколько американских журналистов становятся свидетелями страшной резни в одной небольшой африканской деревушке. И им, людям, воспитанным современной цивилизацией, приходится вставать перед страшной дилеммой: противостоять нападающим, пытаясь защитить мирных жителей, или попробовать спастись и поведать миру о том, что умалчивают власти Судана и международные организации.

И самое страшное: герои, как и режиссер, и зрители, в итоге приходят к выводу, что они беззащитны и бессильны перед страшной силой человеческой ненависти, которая уничтожает всех без ссылок на возраст, пол, расу, которая обращается против самих носителей и становится настоящим круговоротом смерти. Человечество само виновато в своих смертях: пока есть оружие, которое готовы продавать ради наживы всем и каждому благополучные государства и беспринципные дельцы, до тех пор будут существовать те, кто воспользуется этим оружием, воспользуется против соседа с другим цветом кожи, по другому молящегося, по другому одевающегося и исполняющего обряды.

Очень любопытна стилистика фильма, выдержанного в классических сюжетных традициях. Тут есть завязка, длинная, неторопливая экспозиция, острая, взрывная кульминация, драматичный финал – словно по учебнику драмы. Это придает фильму определенную стройность, практически музыкальный ритм.

Режиссер смог поставить в центр интересов простоту и лаконичность – простоту сюжета, игры актеров, скупость, даже скудность диалогов, крайне скромную визуальную картину. И определенно не прогадал: на первый план выдвинулись не операторские изыски, не игра слов – выпукло, объемно, страшно на авансцену выдвинулись люди, их лица, их движения, их истории и судьбы, их смерть. Еще больше это подчеркивается абсолютной безымянностью практически всех персонажей. Мы не знаем людей, которые убивают (условно называя их «Убийца 1», «Жертва 2» и так далее), и от этого они становятся одновременно и очень конкретными, живыми, и словно воплощают в себе целые человеческие типы, типы образа жизни, характера, темперамента, поведения.

На экране много смерти, и от ее простоты, обыденности она становится только страшнее. И ни в какое сравнение не идет с этой незатейливостью подлинной смерти картинная гибель целлулоидных героев в боевиках Уве Болла. Ведь в «Дарфуре» нет ничего от привычного голливудского кино: никаких героев-суперменов, никаких хэппи-эндов, никаких продолжений… Только смерть.