О-би, О-ба – Конец цивилизации

Петр Шулькин является довольно известным режиссером, хоть и в узких кругах. На данный момент он снял всего тринадцать фильмов, но, вне всякого сомнения, многие из них шумят до сих пор.

«О-би, О-ба: Конец цивилизации» - это мир после ядерного апокалипсиса с позиции отдельно взятой страны. Немногие спаслись, а человечество постепенно доживает свои последние дни в бункере. Пролетариат кормят кашей из переработанных книг и галетами с беспочвенной надеждой. Остатки военной верхушки все еще играют в солдатиков, а интеллигенция истерично хихикает или задвигает проникновенные речи, которые полны разочарования в человечестве. Кто-то продает столовое серебро, кто-то способен лаять за еду, а отдельные маньяку окружили себя животными, в попытках следовать библейской притче о Ное и его ковчеге. В это время главный герой идет и смотрит на последствия голодного времени. У него усталый и потухший взгляд, но он творит добро в этом ужасном мире. По своей сути, перед зрителем добрый самаритянин, который раздает жителям дефицитные шпроты. Он уже давно бросил попытки объяснить, что никто больше не придет людям на помощь, а действительность настолько опротивела, что каждый готов верить в любую чушь, которая будет отделять их тонкой гранью от собственных страхов.

84 год был удачным для любых остросоциальных высказываний, ведь параллели с известным произведением напрашиваются автоматически и способны добавить глубины любому произведению. Но вместе с положительным приходит и доля ответственности. «О-би, О-ба: Конец цивилизации» неплох отдельными моментами, ради которых все и затевалось: надрывные рассказы о том, что люди не убирают за собой; гоголевская галерея человеческого безумия, маниакальные попытки зацепиться за привычный уклад и другое. Амбиции и положение в общества канули в лету, как и знания, а карикатура на социальную жизнь заменила отношения между разными людьми. На поверхности же лежит только лишь животная суть и ужас. Конец света начинается с распада человеческой души.

Но здесь нет персонажей, только лишь известные Големы, а сценарий следует не самым лучшим традициям pulp fiction’а, когда главного героя может полностью характеризовать его небритость.

Режиссера занимает вопрос о том, что делает человека человеком. При этом всем его герои очень одномерные и являются носителями одной единственной функции. Центральным остается дискурс отношений общества и человека. Что же лучше, умереть королем или бороться за надежду? Ответ на этот вопрос режиссер не дает, так как ему важнее поднять сам вопрос.

Вне всякого сомнения, в условиях отсутствия серьезного финансирования, ни о каких технических моментах говорить нет никакого смысла, но в том, как бедность оборачивается системообразующим приемом, есть хорошая и здравая мысль. Постапокалипсис должен быть именно таким – мрачным, грязным. Мелкие детали играют на аутентичность; тушенка, рваные тулупы, отчаяние в глазах персонажей