В карьере каждого режиссера есть переломный, этапный фильм. Данный фильм является таковым для Ридли Скотта. Но в этом случае слово «этапный» имеет грустный оттенок, ведь именно эта лента разбила творчество замечательного британского режиссера на два периода. До него он славился как мастер глубокого, интеллектуального, исследовательского кино. Но после того, как «Завоевание рая» унизительно провалилось, он целых четыре года ничего не снимал. Видимо, он что-то решил для себя, и постепенно начал прогибаться под нажим голливудского конвейера. Среди многих его творений эта лента – великий, последний великий фильм. Жаль, что к нему, как и к другим фильмам Скотта, признание к этому фильму пришло с заметным запозданием. Критики, как и зрители, долго еще будут в долгу перед этим режиссером, подарившим им настоящий шедевр, от которого они отвернулись.

Этот фильм, появившийся на свет к пятисотлетию открытия Америки, обращается к первым годам существования Нового Света. Колумб, Пинта, Санта-Мария, Нинья, путь в Азию, случайное открытие, которое перевернуло нашу историю. Кто-то считает эту картину биопиком, но мне кажется, что Колумб не играл в ней столь значительной роли. Режиссер создал собирательный образ человека той эпохи, в которой грандиозный рывок в искусстве и науке соседствовал с инквизицией, метаниями запуганного, дикого народа. Образ ученого, гуманиста и искателя приключений, которым здесь стал Колумб. В этом человеке перемешалось многое: научный ум с упрямством и антинаучным подходом, расчетливость и меркантильность с мечтами о рае на земле, честолюбие – с гуманистическими взглядами. Но каждый кадр ленты будто кричит: «Не сдавайся! Пробуй! Не бойся ошибиться!». Колумб не был единственным, но он – один из тех немногих, кому в чем-то удалось реализовать свои мечты и стремления.

Фильм не пытается показать нам американского героя, здесь нет героической патетики, а само «завоевание» - в каком-то смысле внутренняя борьба с искушениями, незнанием, слепой верой, страхом открытый и т.д. Этот фильм вовсе не об открытии нового континента, нет. Он о не идеальности человека, который всегда найдет повод для войны, о том, что благими намерениями устлана дорога в ад, о границе, которая отделяет озверевшего дикаря от цивилизованного сеньора. А еще о том, как трудно быть богом, какими чистыми ни были бы помыслы. В раю человеку не место, пока он пытается завоевать этот рай.

Все это Скотт уложил в рамки исторического жанра, который, как иногда кажется, появился только для того, чтобы показать в картинках то, что любой из нас может прочитать в учебнике истории. Многих удивил провал картины в прокате. А что тут удивительного? Много ли вы знаете у Скотта в те годы мейнстримных фильмов, ориентированных на попкорн? Нет, Скотт – нонконформист, он не желал создавать дутые, однозначные фильмы, любимые широкой публикой. И зритель режиссера не понял. Он ожидал увидеть патриотический фильм, гимн Америке. А получил философскую притчу о людях, ищущих дорогу в светлое будущее. Это была не роскошная мелодрама, а история человека, который рискнул взять на себя великую ответственность божьего посланника, но он не сумел доказать свою правоту, не сумел дать людям то, что им было нужно.

Думаю, Скотт не снял бы лучше, даже если бы очень захотел. Единственный минус фильма – его хронометраж. Он не вызывает скуки, он полностью погружает в себя, заставляет обдумывать увиденное, чему помогает задумчивая музыка Вангелиса. Тонкая, мудрая, прочувствованная и глубокая притча, которая вобрала в себя слишком много, чтобы быть единым фильмом.